А ещё говорит, что много лет преподавал, писал методички, научные работы, словари, а вот творчеством занимался исключительно для души, не рассчитывая на продажи и славу.

Коллеги называют его наивным в самом хорошем смысле слова — в творческом. Все потому, что у Рахимжана почти детский взгляд: и цвета все искренние до крика, и герои живые до мультяшности. Вот если изображение американской демократии, то прямо разгул воображения, если наша родная тема, то первый президент, молодой и смелый, рядом с Акордой и Байтереком. Политические тренды меняются, а гобелен по этому эскизу был бы эффектный.

- Мой любимый цвет красный, — серьёзно говорит Рахимжан и тут же добавляет с хохотом: говорят же, что дурак красному рад. Но последнее время стал появляться чёрный, видимо, под влиянием квадрата Малевича.

Его в начале жизни изрядно помотало: начал учиться в железнодорожном колледже, потом в художественном, отслужил в армии, сбежал в художественный институт, не доучившись, собрался поступать на режиссёра… В итоге отец стукнул кулаком и потребовал сначала получить хоть какой-то диплом, потом заниматься поисками себя. А после учебы быстро женил, чтобы не до метаний было старшему сыну.

- Нет в жизни свободы, — вздыхает Рахимжан. — Я её всегда находил только в творчестве, там я и радуюсь, там и огорчаюсь. Поэтому никогда и не писал для продажи — только то, что просит душа. И с каждым персонажем своих картин я беседую, они мне рассказывают о своей жизни, я представляю её в тонкостях, как фильм.

Поэтому и выставка называется “Мой мир”, тот мир, в котором автор, по собственному признанию, живёт. Яркие краски — это как код, зашитый в генах, который не вытравило академическое образование. Дома Рахимжан до сих пор хранит дверь юрты, которую изготовил и украсил ещё дед в 1910 году, а самые яркие воспоминания детства — это вещи, которые делала бабушка своими руками. Именно оттуда искренность цвета, радость жизни и все остальное.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, фото Тимофея ЕВДОКИМЕНКО, Алматы