Массовые беспорядки в Бангладеш заставили бежать из страны многолетнего премьера Шейх Хасину и привели во главу временного правительства лауреата Нобелевской премии, «банкира для бедных» Мухаммада Юнуса. С чем ему предстоит иметь дело?
Кто стоит за беспорядками в Бангладеш
Массовые беспорядки в Бангладеш, которые привели к сотням жертв, введению комендантского часа, отставке и бегству премьер-министра Шейх Хасины со срочным формированием нового временного правительства, пока оставляют больше пространства для домыслов, нежели выводов.
Некоторые эксперты, а также и конспирологи (в основном из индийских СМИ) усматривают в случившемся классические признаки цветной революции, организованной в целях усиления присутствия США в регионе Бенгальского залива.
Некоторое сходство действительно есть. Вашингтон в последние годы неоднократно пенял бангладешским властям на нарушения прав человека, запрет оппозиции и недемократический режим правления Хасины (которая в общей сложности провела на посту премьер-министра 20 лет). Администрация Джо Байдена в своё время ввела санкции против её полицейского Батальона быстрого реагирования и демонстративно не пригласила Бангладеш на созванный три года назад «Саммит за демократию». И уж совсем легко предположить, что основное недовольство у США вызывало, как водится, не ущемление демократии, а тот факт, что Хасина держала курс на сближение не только с Индией, но и с Китаем.
Но все, разумеется, несколько сложнее – некоторые региональные аналитики, наоборот, считают, что для США спокойнее и выгоднее держать Бангладеш в зоне влияния Индии (к чему собственно и стремилась свергнутая премьер), а не Китая, на который скорее всего будет ориентироваться Националистическая партия Бангладеш, которая составляет главную оппозицию Хасине.
А вот кандидатура экономиста Муххамада Юнуса, который уже принёс присягу в качестве главы временного правительства, действительно устраивает США. Это достаточно системный западный мыслитель, диссидент при прошлом режиме, «банкир для бедных», лауреат Нобелевской премии мира 2006 года, автор концепции микрокредитования.
В родном Бангладеш власти в своё время выдвигали ему достаточно широкий спектр обвинений – в казнокрадстве, высасывании последней крови у бедняков, антиисламских настроениях и даже в пропаганде ЛГБТ (за то, что осудил в начале десятых годов введение в Уганде тюремного наказания за однополую любовь).
Есть некоторая логика в том, что студенческое восстание в итоге привело к власти этого академического ученого, к тому же такого, чьи теории в первую очередь взывают к молодежи. В прошлом году на лекции в Астане он популярно рассказывал о том, как именно придумал новую финансовую систему, при которой банки должны выдавать кредиты не тем, у кого они и так есть, а наоборот неимущим.
По его теории, выход не в том, чтоб создавать рабочие места, но в том, чтобы поощрять у людей (преимущественно юных) предпринимательские навыки. Для молодого предпринимателя кредит как воздух. Если вы перекрываете ему этот кислород, он автоматически превращается в обычного соискателя работы, что плохо сказывается на общей атмосфере социума, по крайней мере в Бангладеш.
Опять же учитывая возраст нового главы правительства (Юнусу 84 года), можно с уверенностью утверждать, что как минимум в сфере геронтократии сегодняшний Бангладеш определенно будет следовать ключевым принципам современной американской политики.
Что сгубило Шейх Хасину
Августовские студенческие протесты, закончившиеся сменой власти в Бангладеш, спровоцировала постылая и дискриминационная система квот, по которой почти треть всех государственных должностей должны отходить членам семей ветеранов освободительной войны 1971 года. Ветеранские квоты были непосредственной инициативой Шейх Хасины, которую она лоббировала ещё с 1996 года – тогда речь шла о детях героев войны, а в 2009-м – уже о внуках. Это тоже дало конспирологам лишний повод задуматься о роли неких внешних сил в случившемся госперевороте. В конце концов, студенты выходили на демонстрации против тех же квот и в 2018 году, а в 2022-м организовали беспорядки после резкого повышения цен на топливо, но тем не менее подобных результатов они не добивались.
Есть некоторая ирония в том, что студенты в итоге прогнали с насиженного места именно Шейх Хасину, которая сама активно участвовала в студенческих волнениях в 1969 году.
Она пережила покушение и тюремное заключение, почти вся её семья была убита, сама она не раз находилась в политической эмиграции (куда ей пришлось отправиться вновь).
Впрочем, её основным козырем всегда была экономическая политика (это роднит её с индийским коллегой Нарендрой Моди, в стране которого она собственно и обрела временное убежище). При правлении Хасины в Бангладеш почти вдвое сократился уровень бедности, а объём ВВП вырос в четыре раза. Бангладеш традиционно входил в число наименее развитых стран, где процветали самые грязные и опасные отрасли, вроде утилизации судов (так, завод в Читтатонге – это крупнейшее в мире кладбище кораблей). Однако к 2026 году он уже планирует получить статус развивающейся экономики по классификации ООН.
Что касается внешней политики, то её, скажем так, многовекторность вполне исчерпывается девизом, который сформулировал ещё отец Хасины и первый президент Бангладеш Муджибур Рахман: «Дружба со всеми, вражда ни с кем». Хасина так или иначе пыталась лавировать между США, Китаем, Европой, Россией и, разумеется, Индией.
И если возможное американское участие в политике Бангладеш остается темой для досужих размышлений, то индийский фактор – это объективная реальность. Бангладеш стал независимым государством в результате той самой квотообразующей войны 71 года против Пакистана, и в той войне бангладешцам помогали индийские войска. Хасина в свою очередь была открыто проиндийским политиком, она решила вопрос с границами и разделом вод Ганга, она выгнала из страны антииндийских активистов, у неё личные хорошие отношения с премьером Моди (после бегства из страны она прилетела именно в Нью-Дели, чем вызвала отдельный гнев многих в Бангладеш).
С чем придётся иметь дело Мухаммаду Юнусу
В Бангладеш проживает более 13 миллионов индусов – это примерно 8% населения, и в массе своей они поддерживали проиндийскую политику Шейх Хасины.
Новую же политику скорее всего станут определять Националистическая партия Бангладеш (BNP) при поддержке фундаменталистов из пропакистанской партии Джамаат-и-Ислами (их участники даже во время войны за освобождение поддерживали Пакистан).
Это может привести к крайне нежелательным для Индии последствиям – тут и потоки беженцев через общую границу, и сближение нового бангладешского режима с Пакистаном, давним врагом Индии.
Представители индийских властей уже выразили обеспокоенность ситуацией, сделав акцент, в частности, на том, что Шейх Хасина достаточно активно боролась с террористами внутри страны, а после её ухода последние могут вернуться на свои позиции на севере-востоке Бангладеш. Тем более что именно от руководства Националистической партии Бангладеш исходит кампания с говорящим названием «India Out» (запущенная, впрочем, из Великобритании, где ожидает политического убежища и сама Шейх Хасина, и где его уже нашли её непосредственные политические враги).
Один индийский политик в начале года описал перспективы примерно так: если падет Хасина, значит, к власти вернется BNP. Если вернется BNP, вернутся исламисты из Джамаат. Если вернется Джамаат, значит, вернется ISI (пакистанская межведомственная разведка). Если вернется ISI, значит, Китай ещё больше усилит свою агентуру в стране. Если Дакка выберет правительство, которая во внутренней политике будет опираться на исламистов, а во внешней – на Пакистан, наша северо-восточная граница станет крайне тревожным местом.
Акты линчевания индусов и поджоги их храмов действительно начались почти сразу после того, как Хасина покинула Дакку, и масштабы бедствия пока неясны. Индия уже эвакуировала часть сотрудников своего посольства и четырёх консульств в Бангладеш, а также членов их семей.
При этом индийский политик и бывший заместитель Генерального секретаря ООН Шаши Тарур отреагировал на назначение Юнуса вполне благожелательно, назвал его в высшей степени уважаемой фигурой, чья репутация выше любых политических барьеров, а стремление к стабилизации ситуации в конечном итоге будет сопутствовать индийским интересам.
Юнус в свою очередь поспешил заверить индийскую сторону, что при нём межгосударственные отношения будут развиваться, что называется, как при бабушке – хотя в дни беспорядков он успел публично упрекнуть Индию в безразличии к бедам соседней страны. Также он частично признал случаи жестокого насилия над индусами, частично списал все на клевету и пропаганду со стороны бывшего премьера, указав на то, что студентам не до поджогов и вообще среди лидеров повстанцев множество индусов.
